Кудри, зайцы и очки!
Название: Мелом по асфальту
Автор: команда Йорозуи
Бета: команда Йорозуи
Размер: мини (1926 слов)
Пейринг/Персонажи: Окита/Кагура
Тема: гет
Жанр: флафф, немного юмора
Рейтинг: G
Саммари: тяга к искусству объединяет
Примечание: вдохновлено заявкой на однострочники: Сого/Кагура. Рисовать мелом на асфальте.
Кагура не очень любила рисовать. В детстве она, счастливая обладательница довольно внушительного набора разноцветных маркеров, в попытках скрасить серость их жилища разрисовывала все поверхности в доме. Так на полу во всех комнатах появился красочный цветочный луг, а стены заполонили самые загадочные и невиданные звери. Мама только радовалась, наблюдая, с каким энтузиазмом её дочка выводит корявые линии, отец умилялся и пророчил ей судьбу великого художника, брат нещадно критиковал и пытался показывать мастер-классы. Правда, как оказалось, рисует он даже хуже Кагуры, так что вскоре учить сестру изобразительному искусству перестал, ограничиваясь только едкими комментариями.
Всю эту маленькую идиллию разрушили постоянные дожди. Маркеры были хорошими, яркими, но не могли похвастаться водостойкостью. Вскоре цветочный ковер от влажности и беганья детей по полу превратился в мешанину разноцветных клякс, а рисунки на стенах потекли и размазались. Этого вполне хватило, чтобы расстроить маленькую пятилетнюю девочку и заставить полностью разочароваться в рисовании.
***
Когда Кагуре стукнуло четырнадцать, то столь незначительные воспоминания большую часть времени не беспокоили её рыжеволосую голову, но стоило только увидеть где-нибудь на витрине магазина рисовальные принадлежности, как детские глупые разочарования всплывали один за другим, вызывая странное ощущение в районе живота.
"Буду думать о чем-то хорошем", — решала она обычно в такие моменты, хоть практика и показывала, что искусство самовнушения определенно не её сильная сторона.
— Ты должна посмотреть своему страху в глаза, — сказал ей однажды Гинтоки, не совсем правильно осознав насущную проблему: не было никакого страха — только неуместная ностальгия и тяжесть в мыслях, оставшаяся еще с тех незабываемых времен, когда тёплый летний дождик казался чем-то сродни тайфуну.
Но совета Кагура послушалась — сейчас перед ней, на сухом прохладном асфальте, переливалась в полуденных лучах света пластиковая коробка с цветными мелками. Семь длинных разноцветных палочек действительно приводили её в некоторое волнение, избавиться от которого становилось на данный момент первоочередной задачей.
— Вас будут звать Йеллоу и Ред, — она вытащила из коробки красный и желтый мелки, но рисовать не спешила: её действия больше напоминали девчачьи игры в куклы. — Ты, Ред, дитя трущоб, вспыльчивый, несдержанный, искренний. А вот ты, Йеллоу, ты спокойный аристократ, знаешь себе цену и вращаешься в кругах олигархов. Вы были лучшими друзьями. Даже тот факт, что вы живете в совершенно противоположных мирах, не мог помешать вашей дружбе. Но она всё равно потерпела полный крах. Потерпела крах из-за Виолетты, первой красавицы королевства, — на последнем слове Кагура засунула руку в коробку и вытащила оттуда еще один кусочек мела — фиолетовый. — Её обворожительная улыбка и тонкий стан очаровали вас обоих, что привело...
— Финансовые дела Йорозуи сейчас в настолько плачевном состоянии, что вы даже не можете позволить себе купить парочку пластиковых кукол? — из-за того, что в флегматичном голосе, разносящемся где-то в районе левого уха, не было и доли издевки, слова казались еще более обидными.
— Йеллоу, Ред, жуткий монстр из глубин ада проник в нашу уютную страну, но вы не бойтесь, мамочка вас защитит от злостных происков деревенских недосамураев, — она прижала к своей груди всю горстку мелков, недобро щурясь в сторону подкравшегося Окиты Сого.
— Если ты не смогла защитить их дружбу, то как ты сможешь защитить их самих? Ты позволила этой стерве Виолетте попользоваться их чистыми душами и непорочными телами, а потом уйти к крон-принцу Уайту, — Окита опустился на корточки перед Кагурой и достал из всё еще незащищенной коробки белый кусочек мела. Кагура задумалась, притом задумалась показательно, что-то про себя отмечая и постоянно меняя выражение лица. После того, как мыслительный процесс был не менее показательно окончен, она опустила руку в коробку, достав еще один белый мелок, и продолжила историю:
— Но всё было не так просто, как казалось. У принца Уайта подрастала младшая сестра Бэлла, давно тайно влюбленная в Виолетту...
— В Виолетту? — немного ошарашенный Сого явно не ожидал подобного поворота событий.
— Виолетта была той еще проституткой, конечно, но красота её васильковых глаз, её нежная фиолетовая кожа и струистый шелковый голос никого не оставляли равнодушным. Таким образом сплелось пять судеб, пять личностей. Чем же закончится эта ошеломительная история? Смотрите в следующем выпуске, — и по тону, и по виду Кагуры было понятно, что продолжать она не намерена, а действия это только подтвердили: она сложила все мелки в коробку, выхватив даже тот, что держал Сого. — А теперь иди куда шел — бесишь.
— Знаешь, это один из тех моментов, когда я с тобой полностью солидарен: иди куда шла — бесишь.
Кагура только еще больше нахмурилась, что, впрочем, не помешало ей огрызнуться, дабы не терять достоинство на глазах у врага. То ли слова Кагуры действительно возымели эффект, то ли Сого решил поступить вопреки своей стандартной логике, но он действительно неторопливо зашагал прочь, бросив напоследок:
— Банальная получилась история.
Опять флегматичный тон без капли издевки, что вновь делало эту фразу куда более обидной всех возможных подколок.
— Так обычная жизнь обычного человека обычно и состоит из таких обычных банальностей, — последнее слово осталось за Кагурой, потому что Окита так и не ответил и даже не обернулся, удаляясь все дальше.
Твёрдое желание порисовать было отложено на неопределенное время — умеют же некоторые портить настроение одним своим самодовольным видом.
***
Когда желание вернулось, Кагура решила не медлить, схватила коробку и побежала искать как можно более гладкий кусок асфальта. Найти такой труда не составило, но, как потом позже оказалось, из-за нее в центре Эдо образовалось несколько пробок, а, значит, продолжать стоило в другом, более укромном месте. Такое вскоре возникло в её поле зрения, но маленькая идиллия была вновь разрушена одним нежелательным человеком.
— На этот раз без прелюдий? — вместо приветствия протянул Окита.
Кагура решила промолчать, изображая из себя очень увлеченного картиной художника. Линии получались шершавыми и ломаными, а сам рисунок далеко не такой, каким представлялся сначала — далеко не такой красивый.
— Что рисуешь? — еще одна попытка начать разговор со стороны Окиты с треском провалилась — Кагура всё также молча продолжала выводить на асфальте какое-то ей одной известное существо.
— Тогда я тебе помогу, — не дожидаясь её реакции, Сого схватил красный мелок и пририсовал диковинному зверю Кагуры небольшие рожки. Реакция на подобное была относительно предсказуемой:
— Что ты сделал с Садахару?! — прямо ему в лицо злостно прошипела Кагура, обеими руками схватив Окиту за воротник. Тот состроил удивленную мину, а потом издевательски спросил:
— Так это был Садахару? Ты только ему не говори, а то обидится еще, бросит тебя. Я бы бросил. Наверное. Ты же просто ужасно рисуешь.
"Где-то я это уже слышала" — последняя фраза послужила небольшим толчком для относительно неприятных воспоминаний.
— Интересно было бы посмотреть, как рисуешь ты, — сделав ударение на последнем слове, она хитро улыбнулась, протягивая ему свой мелок, недвусмысленно намекая на то, что сейчас требовалось от Окиты. Тот, как ни странно, возражений по поводу не высказал, а уверенно схватил мел, присел, упершись коленями в асфальт, и зачем-то, засучил рукава.
— Сейчас я покажу тебе мастер-класс, — после этих слов Сого принялся старательно водить мелом по поверхности, делая иногда слишком уж наигранно-театральные движения. Сначала действительно казалось, что он рисует что-то грандиозно-красивое, и завороженная Кагура не сводила взгляда с его руки, но чем дальше, тем больше становилось понятно, что Окита далеко не художник. Даже дальше, чем Кагура-не-художник.
— Пфе, и это ты мне хотел показать? Если так рисуют мастера, то я предпочту оставаться в любителях.
— Если бы ты что-то понимала в искусстве, — Сого был не из тех, кто даст себя втоптать в грязь кому бы то ни было, а уж ей — тем более. — Я великий поклонник Пикассо и его ошеломительно-уникального стиля рисования.
— Справедливый критик внутри меня говорит, что ему не нравятся картины этого твоего Пикачу, — Кагура внимательно всматривалась в те несколько кривоватых линий, что с третьего раза можно было принять за человеческое лицо.
— Ты хоть видела их?
— Нет. Но если они все похожи на это, то что-то и не хочется, — как ни странно, но после этих слов рисовать ей захотелось еще больше. То ли полное позорное поражение Окиты так подействовало, то ли просто внезапный прилив вдохновения, но рука сама выводила на асфальте нужные линии.
"Возможно, именно так себя чувствуют великие живописцы, когда творят свой очередной шедевр", — подумала она перед тем, как нанести финальный штрих.
— Неплохо, неплохо, но определенно не хватает динамики — изображение будто застыло в пространстве. Детали слабо прорисованы и неудачно подобраны цвета, — Сого ходил кругами вокруг рисунка и изображал из себя умудренного опытом знатока. — Я так понимаю, это кастрированный кот?
— Нет, это мой брат. Впрочем...
— У тебя есть брат?
— Лучше бы и не было.
— Как я тебя понимаю — если бы мой брат был таким страшным... — Окита всё еще пытался поддеть её, ожидая негативной реакции, но таковой не случилось.
— Ага, страшный. Постой, у тебя тоже есть брат?
— Сестра.
— Страшная?
— Нет, конечно, — Кагура впервые видела на его лице такое по-детски обиженное выражение. — Она у меня красивая. Очень красивая. Куда красивее некоторых. А еще добрая. И умная. Помню, в детстве, чтобы я у нее не спросил — казалось, она всё знала. Она знала ответы даже на самые глупые вопросы...
Кагура, ошеломленная его внезапной переменой, сначала молча наблюдала за его мимикой, не вслушиваясь в слова, а потом не сдержалась и просто захихикала:
— Ты бы видел себя сейчас — блаженная лыба идиота.
— Не вижу ничего смешного, — Сого не обиделся, но говорил серьёзно. — Я думаю, что плохо, когда у тебя нет человека, про которого ты бы мог рассказывать с этой самой блаженной лыбой.
— Знаешь, я теперь даже хочу её увидеть. М-м-м? — любознательность Кагуры требовала зрелищ, а счастливый краснеющий Сого являлся одним из таковых. Теперь же любознательность пошла дальше и требовала увидеть причину первого зрелища — его сестру. Она уже приготовилась услышать утвердительный ответ, как её тут же жестоко обломали:
— Нет. И не надейся. Я слишком забочусь о своей сестре, чтобы показывать ей кого-то вроде тебя, — на этих словах Окита отвернулся, и это являлось неоспоримым признаком того, что он врет. Впрочем, лезть в душу, пусть даже неприятному тебе человеку, в её планы не входило. Хотя неприятному ли?
***
— Не могу не заметить, что рисовать ты стала гораздо лучше. Еще немного и даже сможешь составить мне конкуренцию, — либо Сого был самовлюбленным идиотом, что считает все творения рук своих примером для подражания, либо он просто издевался. Впрочем, никто не исключал возможность того, что Сого и самовлюбленный идиот, и любитель едких подколок одновременно.
— Ужас, я деградирую, если скоро буду на равных с твоим Пикачу-стилем, — уже которая встреча, но подобные разговоры повторялись с завидной периодичностью.
— Не Пикачу, а Пикассо. Как у тебя только язык поворачивается отзываться так о всемирно известном художнике?
И действительно, Кагура уже стала рисовать гораздо лучше, тогда как Окита всё еще топтался на месте, оправдываясь тем, что это такая особая техника рисования и что это его путь художника.
***
— Интересно, где его носит? — Кагура уже около часа сидела на привычном месте их совместных занятий асфальтной живописью. — Хе, надеюсь, его по дороге медведи сожрали.
Рисовать отчего-то было скучно, когда никто не нудел под боком и не пытался показать, как надо.
— Ты сама не замечаешь противоречия в своих собственных словах? — Сого, как всегда, оказался весьма внезапен.
— Явился наконец-то! Мама говорила, что парню неприлично опаздывать на встречу.
— Какая встреча? Мы ни о чем не договаривались. К тому же высказывание твоей матушки логично только тогда, когда речь идет о свидании. О, ты уже воспринимаешь это как свидания? Страх какой, — хитрый взгляд быстро сменился наигранным ужасом.
— Конечно, как свидания. Иначе с чего бы тебе заявляться сюда каждый день, как на работу? — Кагуру подобное, кажется, совсем не смутило. — Уверена, ты в меня влюбился.
— Да я просто мимо проходил, а ты уже себе надумала, — в голове Окиты явно происходила внутренняя борьба — он то смотрел прямо и уверенно, то почему-то отворачивался.
— Мимо проходил? Каждый день подряд? Целый месяц? — она приподняла левую бровь.
— Тут лежит дорога между закусочной и казармами. Я каждый день ею хожу. Кстати, ты еще даже не нарисовала ничего. Меня ждала, да? Кто тут еще влюбился...
— Это просто привычка. И, вообще, давай лучше рисовать — выяснять отношения будем потом, — Кагура резко отвернулась и начала выводить мелом круг, что-то про себя напевая.
— Хм, ну давай.
***
— И где же эта чертова девка? — Сого разлегся на тёплом асфальте, обдуваемый тёплыми волнами воздуха. Кагуры не было уже около часа.
"Мстит, зараза", — последняя ленивая мысль перед тем, как уснуть под тускло-синим летним небом.
Вопрос: Понравилось?
| 1. Да. | 18 | (100%) | |
| Всего: | 18 | ||
@темы: Гет, фик: авторский, Gintama: Joui Wars, Йородзуя
-
-
18.11.2012 в 18:57люблю флаффные окикагу-
-
18.11.2012 в 23:30