AU|Фанфик №1

[jouiwars]

Название: Сборник AU-однострочников
Автор: Синфик (red tea), Киноварь
Бета: Киноварь и Цирилла~
Размер: 1747 слов
Пейринг/Персонажи: Все основные, пара дополнительных и несколько выдуманных
Тема: AU
Жанр: от дарка да стеба
Рейтинг: PG-13
Саммари: все самые распространенный сюжеты для AU, которые вы только можете представить

Mafia!AU

Mafia!AU

Сквозь мутную пелену боли Гинтоки отчетливо слышал чей-то голос:

– Как же ты жалок. Твоя нация, твой учитель проиграли всё, что должны были защищать, и ты умрёшь, защищая кого-то. – Он попытался поднять руку или хотя бы открыть глаза, но бесполезно, а Хоусен продолжал: – Ты так сильно хочешь найти предназначение своему мечу? Ты не сможешь ничего защитить таким мечом. Даже свою собственную жизнь.

В повисшей тишине грянул выстрел.

Кто-то присвистнул.

– Долбанные самураи с их долбанными мечами и законами чести. Глок 17 – вот, что не подводит никогда, – раздался совсем рядом голос Цукуё, и кто-то ощутимо начал бить его по щекам, – Ну же, Гинтоки, очнись. По всем законам жанра сдохнуть ты можешь только в своей постели, благородным доном, в окружении кучи внуков. Открывай глаза, я знаю, что ты притворяешься.

– Вот дура, – прохрипел Гинтоки, – я не притворяюсь, я обдумываю мысль о внуках. – И провалился в счастливое забытье.


***

Reborn!mafia!AU

Reborn!mafia!AU

– Неееееееет! Гин-сан, я не брошу тебя! – закричал Сейта что было сил.

Гинтоки поднял голову, покосился на замершего в непонимании Хоусена, хитро посмотрел на Сейту и, придав голосу самый безразличный тон, ответил, лениво растягивая слова:

– Никчемный Сейта, наконец-то до тебя дошло. – Гинтоки поднял деревянный меч и кинул в него. Меч, пролетев в воздухе, ударил Сейту по лбу, и тот завалился на спину, нелепо раскинув руки в стороны.

Повисла тишина.

– И что э… – собирался было спросить Хоусен, но его прервал громкий вопль:

– Дондакееееее! – Сейта резко сел на месте, из его лба ярким снопом вырывалось Пламя Посмертной Воли.

– А теперь, – лекторским тоном продолжил Гинтоки, – ты должен победить врага и спасти своих друзей. Когда закончишь, мы поиграем в интересную игру «найди в здании хранителей солнца, облака, урагана и дождя». А теперь вперед, сделай этого великана и не разочаруй меня, никчемный Сейта!


***

Cyberpunk!AU

Cyberpunk!AU

Сейта несколько раз сжал руки в кулак, проверяя работоспособность суставов и скорость движений. Механическая рука всё ещё плохо слушалась, словно её установили только вчера, а не жил с ней Сейта всю свою сознательную жизнь.

Он вдохнул поглубже и надел очки, погружаясь в виртуальную реальность. Гинтоки уже ждал его. Сейта в очередной раз попытался понять, был ли он аватаром настоящего человека, или же вспомогательной программой. Было в Гин-сане что-то от механического, неживого, запрограммированного на бесконечную защиту, но явных багов, всегда присутствующих даже в программах частных хакеров, Сейта найти не мог, как ни пытался.

– Ты готов отправиться в Ёшивару? – лениво спросил он, а сам уже отдалялся, словно начал переход без Сейты.

– Постой! – крикнул в ответ тот. – Конечно, я с тобой. Я должен узнать Создателя!

Гинтоки взял его за руку, ту самую, которая в виртуальной реальности выглядела обычной, но в действительности оставалась обычной железякой, покрытой тонким слоем синтетический кожи. «Я должен во что бы то ни стало найти Создателя! Узнать, почему он отказался от меня. Понять, как он перебросил меня в верхний мир. Я найду его, чего бы мне это ни стоило».

Сейта крепко сжал руку Гинтоки и шагнул в неизвестность.


***

PostApocalypse!AU

PostApocalypse!AU

Цукуё притаилась за выступающим боком трубы, прижимаясь к ней как можно плотнее, не шевелясь и почти не дыша. Собака, даже такая мелкая и тощая, в подземельях бывшей Ёшивары была зверем не просто невиданным - скорее чудом, чем реальностью. Упустить ее было никак нельзя, столько мяса им с Сейтой и Хиновой хватило бы на неделю. Цукуё достала кунай и тщательно прицелилась. В полумраке все смазывалось, казалось, что зверь не просто стоит тут, а принюхивается, ждет кого-то, помахивая хвостом. Лезвие глубоко вошло в шею, перерезая сонную артерию, кровь хлынула во все стороны, псина взвизгнула и упала на пол. Цукуё подошла ближе, надеясь, что предсмертная агония продлится недолго, и уже собиралась вытащить кунай, когда где-то неподалеку раздался невероятно знакомый голос:

– Садахааааару! Садахару, ты здесь?

Цукуё почувствовала, как невидимый кулак сжимает горло, не давая произвести ни звука. Единственное, что она успела – накинуть свой плащ на залитый кровью труп собаки – а потом в дальнем конце коридора-кишки показалась Кагура, держащая за руку Гинтоки.

– О господи, Цукуё! – закричала она, подбегая и обнимая Цукуё, не замечая ничего, причитая сквозь слезы. - Мы думали, больше никого не осталось, и мы единственные выжившие…

Цукуё рассеянно гладила ее по голове, глядя только в глаза Гинтоки, холодные и красные, как лужа крови позади них.


***

Omega-verse!AU

Omega-verse!AU

Камуи ворвался в его каюту, не утруждая себя необходимостью стучаться, когда Абуто как раз собирался немного вздремнуть. Взбешенный Камуи пах еще сильнее, чем пару дней до того, и Абуто застонал, уткнувшись лицом в подушку. Кажется, план поспать провалился с треском.

- Абуто, что происходит на этом корабле с этой командой? На меня сегодня пытались напасть трое. Не то чтобы я когда-то имел что-то против хорошей драки, но трое за день, и все со смертельным исходом, тебе не кажется это странным?

Голос Камуи сквозил таким искренним непониманием, что Абуто удивился достаточно, чтобы поднять голову от подушки.

- Вам что, никто не рассказал о прошлой миссии, капитан?

Тот отрицательно помотал головой.

- Ну, если вкратце, то кое-какие уже мертвые идиоты занесли с астероида заразу, превращающую всех гуманоидов, в, как бы вам сказать, капитан… в общем, существ с немного альтернативной анатомией. Так как мы Ято, действие заразы сильно ослаблено, а скоро и вовсе сойдет на нет, но пока имеются некоторые неприятные симптомы. В основном, связанные с запахом.

Камуи забрался с ногами на кровать Абуто с самым непринужденным видом и переспросил:

- А что там с анатомией?

Абуто захотелось страстно побиться головой об ближайшую стену, а затем сбежать на другую планету. Желательно, на ту, где Камуи не смог бы его достать.

- Разделение на три пола: альф, бет и омег. Альфы – сильные самцы, омеги – универсальные самки. Но, я думаю, у Ято оно как всегда может выражаться в жажде к насилию.

- И на тебя это тоже действует, Абуто? – хитро переспросил Камуи.

- Явно не так, как вы бы того хотели, капитан. Поэтому я бы попросил вас оставить меня, во избежание неприятных последствий.

- Абуто, иногда нужно выпускать на волю своих внутренних демонов, - нравоучительно сказал Камуи и легко спрыгнул с кровати.

- Как-нибудь в другой раз, капитан, - пробормотал тот, поправляя стояк в штанах.


***

Sci-fi!AU

Sci-fi!AU

– Чем вы там смотрите, придурки! Мы летим к солнцу! – кричит Цукуё, закашлявшись от едкого дыма.

Горит проводка, ядовитый пластик, на котором в своё время сэкономили. Ну уж нет, в следующий раз она кишки вырвет аманто, который осмелится предложить Ёшиваре такое дерьмо.

Вега по левому борту, обжигающая, ослепляющая, притягивает к себе корабль, как игрушку. В ухо Цукуё матерится штурман, ему отвечает измотанный механик, пока радиоэфир морщится и прерывается от близости излучения.

Цукуё вслушивается в поток чисел-данных, видит в них отказавший двигатель, выход на орбиту Веги, бесславную гибель в её раскалённых недрах. То, что они изжарятся на полпути, служит слабым утешением.

Термозащита второго отсека повреждена. Термозащита третьего отсека повреждена.

Заработали шестой, пятый и четырнадцатый двигатели, звезда чуть отдаляется, а потом снова замирает.

– Молодцы! – кричит Цукуё, по числам-данным увидев, что гравитационное поле Веги их отпускает. – Еще чуть-чуть!


***

The Middle Ages!AU

The Middle Ages!AU

- Ваше Величество, срочное донесение! – гонец вбежал в главный зал, оставляю за собой пятна грязи и запах давно немытого тела. Хоусен поморщился.

- Что еще? Не видишь разве, у нас с советниками важный разговор.

- Дайте ему сказать, Хоусен-сама. Я лично знаю этого человека, он был послан проверить границы наших территорий, – начальник безопасности, Цукуё, набила трубку табаком и вопросительно посмотрела на него.

- Говори уже, - раздраженно махнул рукой Хоусен.

- На границах ходят слухи о юном рыцаре, собирающемся напасть на вас. Говорят, у него нет армии, но есть друзья, молва о которых дальше гор простирается – о силе их невиданной, красоте неописуемой и уме остром. Судачат, что идут они за принцессой нашей, вот какое дело, Ваше Величество.

- И ради этого ты меня отвлекал? Думал, я сопляков каких-то испугаюсь?! Долой с глаз моих!

Гонец низко поклонился и покинул зал, бормоча извинения. Хоусен хмуро обвел взглядом оставшихся советников.

- Еще желающие поделиться со мной «важной информацией» есть?

Все помолчали. Хоусен махнул рукой, отпуская их, а сам глубоко задумался. «Мельчаю я, теряю авторитет. Мальчишек каких-то должен бояться. А дальше что будет?»
Не знал он еще, что вовсе не детей ему надо было страшиться, а захватчиков иностранных, да собственного начальника по безопасности. Но это уже совсем другая история.


А может быть, все было по-другому?

The Middle Ages!AU—2

The Middle Ages!AU—2

Хотаро говорит себе, что пришёл лишь насладиться компанией прекрасных женщин, услаждающих слух мужчин музыкой и лёгкими, ни к чему не обязывающими разговорами. Думает так, пока пересекает мост, прикрывает глаза и причмокивает, представляя на губах богатый вкус чая, а может быть, саке, а может, даже безвкусно-безжизненную жирность губной помады.

Он представляет, как будет сидеть в окружении гейш, целомудренно показывающих из-под рукавов тонкие, изящные запястья, от одного вида которых мужчину бросает в дрожь. Иллюзия так ярка, что он чувствует запах дорогих духов, слышит шелест причудливой расцветки кимоно и ощущает гладкую кожу под своими пальцами.

Проходя мимо полураздетых женщин, сидящих в клетках, Хотаро скользит по ним взглядом равнодушно, едва замечая. Его путь лежит от ярко освещённых центральных улиц к тёмным окраинам, где разве что над входом горят тусклые фонари.

Но и тут он не останавливается. Задворки Ёшивары, жилой квартал, наиболее отдалённый от берега, погружён во тьму; Хотаро идёт к одному из домов, стучит в дверь.

Сначала ответом ему мёртвая тишина, но потом слышатся тихие шаги. Отпирает маленькая красавица, смотрит на него выжидающе, пока не натыкается взглядом на татуировку, и молча сторонится.

Хотаро оказывается в царстве запаха опия и благовоний, пьянеет от испарений дешёвого саке, подогретого на горелке, втягивает дым из подставленной трубочки. Закручивает конопляные листья в рисовую бумагу, пьёт настойку полыни, и губы его встречаются с горячими, жадными, мужскими губами.


***

Бордель!AU

Бордель!AU

Где-то в одном из отдаленных домов Ёшивары.

- Абуто?

- Капитан… Вам очень идут эти чулки.

- А тебе совсем не идет кимоно.

- Никак нет, капитан. Но, думаю, в этом как раз особый смысл.

- И как, всяким извращенцам нравится?

- Не жалуюсь, капитан. А вы?

- Вот и я… не жалуюсь. Ну, и что мы теперь будем делать, Абуто?

- Забудем об этой крайне неловкой ситуации?

- Ага. Но ты, если что, заходи, до конца отпуска еще много времени.

- Как я могу отказать вам, капитан?


***

AU: вторжение не аманто, а христиан

AU: вторжение не аманто, а христиан

«Ёшивара – рассадник греха» – начинает своё письмо праведник. Поправляет жёсткий воротничок рубашки, вспоминая, какой именно грех гнездится в хитрой системе улиц.

«В новой, христианской Японии подобное место дискредитирует ценность добродетели и невинности» – стержень карандаша в который раз ломается. Праведник позволяет себе тихое богохульство, берёт новый, слюнит кончик.

«Ёшивара заставляет женщин продолжать грехопадение Евы и предлагать свой отравленный горький плод тысячам мужчин, – вдохновенно строчит праведник. – Деньги же, выручаемые за это грехопадение, нечисты, срамны так же, как дело, их приносящее».

– Может, отвлечешься от своей писанины, сладенький? – тянет его за рукав расстёгнутой рубашки нагой юноша.

Праведник смотрит ему между ног, где наливается и твердеет незрелая плоть, спешно дописывает:

«Подобает на месте рассадника греха построить больницы, дома для бедных, приюты, дабы искупить поганую славу земли».