Окита, романс, внеконкурс

[jouiwars]

Название: У каждого свой период взросления
Автор: команда Sougo Sadistic Fan
Бета: анонимный доброжелатель
Размер: драббл, 605 слов
Персонажи: Окита Сого/Кагура, Саката Гинтоки, Шимура Шимпачи
Тема: романс
Жанр: UST/флафф
Рейтинг: G
Саммари: Лето, жара, Окита дежурит на пляже.
Примечание: Кагуре - 16, соответственно всем персонажам + 2 года.
Предупреждения: оос

Дежурить на пляже в жару - дело неблагодарное. У Шинсенгуми нет летней формы, а черный быстро нагревается. В общем, справляйся, как хочешь.

И Окита справляется.

Откинув все верхнее-лишнее на спинку стула и расстегнув пару пуговиц рубашки. Прохладительные напитки или фруктовый лёд - обязательны.

Море синее и сливается с небом. Маленькие следы на раскаленном песке, а взамен - нарумяненные пятки.

Это же троица уже знакомых оболтусов опять слоняется без дела. Может, в поисках работы. Например, продавать охлажденный зеленый чай в такое время очень прибыльно. А может, они просто пришли на пляж, как и все остальные.

Но не Окита.

Окита смотрит им в спины и на рыжую макушку под зонтиком.

Розовые пятки, маленькие следы.

Она недовольно суетится и дергает парня с серебряными волосами за край рукава. Очкарик, кажется, поддакивает.

- Окита-кун! Какими судьбами? Неужели в Шинсенгуми летние каникулы?

Он щурится, стирая пот с бровей краем рукава.

- В отличие от вас, круглосуточных тусовщиков, данна, мы каникул не имеем, даже отпусков не выдают.

Голос Окиты такой спокойный, немного шутливый, будто есть что-то родное в этом кучерявом. А он сам суетится, как девчонка пару минут назад, словно готовится к просьбе - подманивает Окиту пальцем.

- Ты же понимаешь, мы люди небогатые. А дети так пить хотят в эту жару. Может, поделишься водичкой? Полицейские должны помогать простым гражданам.

Простые граждане. Этот парень точно простой, раз решил о чем-то попросить Окиту. В этом мире все имеет свою цену.

- Тысяча йен.

Окита мягко улыбается, словно делает одолжение.

- Что? Да, это же грабеж средь бела дня! Дешевле в магазине купить.

Сереброволосый возмущается, и его кучеряшки подрагивают.

- Дешевле, данна, дешевле. А тут у меня расценки свои, да и дети ваши переростки все в «папочку» лентяями растут. Даже до магазина не добежать.

И Окита смеется про себя. Отказывает, но хочет задержать собеседника подольше. И оба смотрят с какой-то ностальгией в сторону «детей». На то, как рыжая угрюмо сидит под зонтиком - совсем ей плохо в такую погоду. Очкарик же бодрее - подбирается к воде, пинает волны.

- Сколько ей уже? Шестнадцать? Данна, вы бы аккуратнее нянчились со своими «детьми».

И голос Окиты какой-то надломленный, словно он сказал что-то, чего раньше не решался. А ведь это совсем непохоже на него. Ни стыда, ни совести - вот что нормально.

- На что ты намекаешь, Окита-кун?

Голос кучерявого такой холодный, словно внезапный ветер с севера в летний зной. И оба делают вид, что нет ничего двусмысленного в этом разговоре, и оба знают, что есть. Но Окита в этот раз честнее.

- Чайна уже взрослая. Странно видеть робость в этой взбалмошной девице. При всей ее беспардонности она все же сдерживает себя. Она всегда сдерживала силу, но сейчас это что-то иное.

Окита отчего-то дуется, а потом назло собеседнику открывает бутылку воды и делает пару шумных глотков.

- Не слишком ли ты много думаешь об этом? Какое тебе дело до нее?

Кучерявый сердится, скорее всего, Окита задел его за живое. Наверное, он и сам ощущает эти перемены взросления, когда уже не можешь ходить в одних трусах по дому.

- Вы, данна, не отец ей, и она это ощущает. А еще вы мужчина...

Странная пауза затягивается. Окита не стесняется своих слов, становится слишком сложно скрывать свою зависть. Кучерявый хмурится и тяжело вздыхает.

- Она не такая, ее это не волнует. И вообще, не думал, что ты можешь быть таким, Окита-кун.

Он ехидно улыбается. Сейчас проще перевести стрелки на необычное поведение Окиты. Но Оките все равно - он сыт по горло.

- А, может, проверим ее реакцию, данна? Только вы и я - вон в том сарайчике.

Взгляд Окиты меняется - становится каким-то хищным, словно в предвкушении расправы над жертвой. Он ненавязчиво проводит рукой по серебряным волосам. Пальцы путаются в кучеряшках и рука сползает по шее к ключицам. Но на этом игра заканчивается - его рука поймана, расправы не будет.

- Наверное, ты прав кое в чем, но не в самом главном.

Голос кучерявого печальный и все еще звучит в голове Окиты. Он наблюдает за троицей издалека. Они удаляются с пляжа, оставляя все те же невинные следы. Окита смотрит на рыжую макушку, на розовые пятки. Она еще не взрослая, но уже не ребенок. Нет сил терпеть. Оките уже давно хочется поведать ей о сокровенном.

С этим Окита не справится.